Как Сисси отучилась грызть вещи

Текст: Рийн Кооли-Кыннуссаар riin.kooli@mail.ee
Перевод с эстонского: Диана Архипова



Привет, меня зовут Сисси. Я девочка лабрадора-ретривера, и мне 10 месяцев. Я еще щенок, и хотя я уже большая и выгляжу, как взрослая собака, но щенком я останусь до полутора лет. Меня попросили написать статью для странички Общества ретриверов о том, чем я занимаюсь и как проводила время, когда была единственной собакой в семье (два месяца назад у нас появился еще один щенок). Мама мне помогает, потому что, как вы догадались, сама я писать не умею.

Я живу в большой красивой квартире, где много места для игр. Папа ходит каждый день на работу, и я его не вижу по 10 часов. К счастью, мама работает дома и старается уделять мне как можно больше времени. Четыре месяца назад мне сделали операцию на ноге, и потому мне пришлось почти все время сидеть дома. Целый месяц я совсем-совсем никуда не выходила, только во двор пописать. Никаких игр, догонялок и общения с другими щенками. Вы не представляете, насколько скучна такая жизнь. УЖАСНО!!! Минута кажется вечностью. Хочется побегать, поплавать, приносить вещи, погрызть что-нибудь (особенно когда меняются зубы) и вообще жить активной жизнью. Я ведь ретривер!

Обычно я остаюсь дома одна не дольше, чем на 2-3 часа. Мама старается не уходить надолго. Когда все собираются уходить, то оставляют мне телевизор и свет, если на улице стемнело. Телевизор меня, конечно, не интересует, но мама считает, что если дом полон звуков, то мне не так одиноко. Ей лучше знать. Еще мне оставляют каучуковый мячик с отверстиями – мой любимый. Так здорово брать его в рот и кидать – он подпрыгивает, и я могу за ним гоняться. Еще мне дают пластиковые бутылки, которые наполнены гранулами сухого корма, и мое любимое кольцо. Оно особенно кстати, когда меняются зубы - как раз помещается в рот, и можно почесать десны в самых дальних уголках. И вдобавок оно издает такой классный скрипучий звук.

Но сколько же можно грызть бутылки и играть в одни и те же игрушки? И тогда я стала плохо себя вести. Но вообще-то до этого я была жутко хорошей!! Просто эти два угла случайно попались на зуб вместо игрушек. И горчица, которой мама их намазала, в сочетании с сосисками оказалась очень даже ничего. Хотя последний раз было не очень вкусно, слишком уж много было намазано.

Еще о плохом. К маме пришли друзья, и им с папой нужно было уйти на 5 часов. Я была такой хорошей! Совсем ничего плохого не делала, хотя время тянулось и тянулось, и спать тоже не хотелось. И вдруг они вернулись. Как здорово!! И… ушли снова. Они сказали, что были дома целых три часа, но мне показалось, что они только что пришли и уже снова уходят. Наступил вечер, время тянулось и тянулось, игрушки стали скучными… К счастью, я обнаружила, что у мамы есть один интересный цветок в горшке, который можно тянуть за листья, совсем как товарищей за уши, и еще у него есть посередине палочка, которую можно грызть и чесать десны. Все было так хорошо… Но пришли мама и папа и вдруг стали такими несчастными, читали мне нотации и потом совсем не говорили со мной некоторое время. Я все равно не понимаю, почему. Я ведь ничего плохого не сделала? Почему они так расстроились?

После этого случая еще несколько раз было так, что когда они уходили, я находила себе все новые и новые игрушки. Например, телефонный справочник. Это было так здорово. Когда я теребила его страницы, он прямо летал по комнате. И этот шелест бумаги – музыка для ушей! Оказалось, что есть еще и второй, но и с ним я справилась. В другой раз я случайно уронила шкафчик с CD-дисками. Коробочки так весело трещали, когда разлетались по комнате, а если бы вы знали, как приятно они хрустят! Самое вкусное – это прозрачные коробочки. Сами диски, конечно, издают интересный звук, когда ломаются, но с ними труднее. Коробочки все-таки лучше. Только, видимо, мама и папа совсем так не думают. Каждый раз, когда мне бывает особенно весело, они угрюмые и несчастные и не разговаривают со мной. В чем же дело?

Поэтому мама начала придумывать, чем можно меня занять, чтобы мне было настолько же интересно, как раньше, но их бы это не расстраивало. И они решили сделать мое пребывание в одиночестве захватывающим. Моя любимая игрушка – мамино изобретение. Она подвесила к перилам достаточно большое резиновое кольцо и намазала его плавленым сыром. Слизывать сыр в то время, когда кольцо, находящееся на уровне твоего носа, постоянно двигается – это большое умение. Причем перегрызть веревочку совершенно некогда, потому что сначала надо съесть сыр. Еще они намазывают сыром разные места на полу, но в это время я должна ждать в другой комнате, иначе сразу же все съем.

Еще для меня в разных углах прячут вкусно пахнущие лакомства и проводят «вкусняшками» по полу, чтобы я нашла их по следу, а они оказываются, например, под ковром. Иногда мне дают коробочки (из-под йогурта, плавленого сыра и т.д.), в которых спрятано что-нибудь хорошее. Чтобы добраться до этого, нужно открыть коробочку, а она заклеена скотчем. Мама покупает мне косточки и точно знает, какой кости на какое время хватит. Поэтому она может выбирать, что мне дать, чтобы на все время отсутствия меня занять.

Мячик мне больше не дают, потому что от него я становлюсь еще энергичнее и не могу успокоиться. А если я грызу косточку или облизываю пол, то, наоборот, успокаиваюсь, к тому же, это весело. Кроме того, на сытый желудок лучше спится. Я представляю, что квартира – это лес, а я беру свежий след и плавленый сыр и «вкусняшки» - моя добыча. Перед всем этим мама и папа дают мне поесть, а после их ухода остается еще много хорошего. Теперь я радуюсь, а не грущу от разлуки. Иногда перед уходом они хотят меня поцеловать и обнять, но если я уже нашла «вкусняшку», то мне не до них. Когда они возвращаются и видят, что я была хорошей собакой, то всегда дают что-то очень приятное.

Сделайте тоже жизнь вашей собачки в ваше отсутствие интересной!!! Тогда она будет гораздо счастливее. И вы тоже будете счастливее, когда найдете свою квартиру по возвращении целой и невредимой. Но все же не стоит оставлять собаку на слишком долгое время, лучше заранее подумать, стоит ли брать собаку, если она вынуждена быть одинокой.